Но тот уцепился за скальный перегиб и держался, несмотря на то, что веревка, ведущая к улетевшему товарищу, захлестнула ему ногу и сильно тянула вниз. Убедившись, что первый не падает, Кочерга сбросил кольца и полез на ту сторону гребня, ко второму.

Парень лежал на склоне головой вниз, придавленный сверху огромной каменной плитой. Такая плита, если ударит человека, запросто переломает кость и поедет дальше, даже не потеряв на этом скорости. Но москвича она просто плавно накрыла... Рыжая связочная веревка, вся в УбарашкахФ, путалась в мешанине камней.

Плиты лежали друг на друге, как слоеный пирог, и всё это лежало НА ЛЬДУ.

Юрий понял, что если плиты поедут, это будет мясорубка.
НИКАКИХ ШАНСОВ.

Ведомый каким-то чутьем, которое подсказывало, что вот на этот камень наступить можно, на этот – тоже, он подошел к нижнему краю плит, подсунул под них колени и попытался, конечно, не приподнять этот многотонный вес, а хотя бы подпереть его, чтобы чувствовать...

УЯ был уверен, что там перелом, иначе бы не полез просто так, а подключил бы мужиков, чтобы организовать нормальные перила.Ф.

Ему удалось немного приподнять плиту, чтобы парень из-под нее выполз. Тот перевернулся и встал на ноги на каменной сыпухе чуть повыше, а Юра скомандовал: УНикому не двигаться!Ф и начал выпутывать веревку. И обнаружил, что другая большая плита наступила углами на петли рыжей веревки.

В этот момент пострадавший, видимо, начав чувствовать боль или просто желая проверить, в каком состоянии ушибленное бедро, попробовал перенести вес тела с ноги на ногу...

– Стоять!!!

Вряд ли парень сознательно не послушался – скорее, наоборот, поспешил вернуться в исходное положение...

– СТОЯТЬ !!!

...и сделал движение обратно.

Камни стронулись с места.

Кочерга понял, что сейчас плиты утащат с собой веревку москвичей вместе со вторым и вместе с ним, потом сорвет первого, потом этот огромный вес выдернет с гребня третьего москаля и меня – и мы уходим в этой мясорубке все пятеро...

Вся Уобратная черепицаФ на склоне двинулась вниз...

Юрий уловил единственный миг, когда углы поехавшей плиты приподнялись, освобождая московскую веревку, – и рывком выбросил ее высоко в воздух.

УИ в этот момент из-за того, что страховка всё время была внатяг, меня не затянуло ногами под плиты, а наоборот, выдавило из-под них, и я всплыл над ними на веревке, как якорный крюк...Ф.

Тогда он почувствовал, что плиты уходят, а он – нет.

Петля веревки, еще находясь в воздухе, только опускалась обратно на его оттопыренное предплечье, а сверху вместе с камнями уже скатывался парнишка... Когда он проезжал мимо, Юра выставил руку, поймал его под мышку. Парень инстинктивно прижал локоть – и завис на его руке, остановился.

Какая-то из более поздних и мелких плит зацепила Юрия по ногам, но все камни съехали, не забрав с собой альпинистов.

Камнепад (УТри грузовика камней!..Ф) еще гремел по северному склону Чотчата, когда Кочерга увидел, что обвалились не все плиты, лежавшие на льду, а только половина. Увидел, какой именно камень поддерживает снизу всю эту смертельную ловушку. Прикинул, что со стороны звук двух обвалов с разницей в несколько секунд должен слиться в один, так что никто не обвинит его, старого альпиниста, в том, что навалил камней... И, всё еще вися на веревке, по-прежнему испытывая то полубожественное состояние, в котором здесь и сейчас у него получится всё, он изо всех сил саданул ногой по этому камню, выбив его и обрушив оставшиеся плиты.

Потом оба вылезли на гребень...

Вадик, Юра, Игорь и я собрали вещи и пошли на спуск с УЗеленых подушекФ в ранге выполненных третьеразрядников.

До отъезда еще пять дней, и хочется сходить еще хотя бы одну горку для души, пусть и не Ув клеточкуФ. На эту тему мы и фантазируем, подходя к УДому инструкторовФ.
– Заказывать можно?
– Можно.
Первая мысль, естественно, приходит о УтройкеФ, но, трезво оценив свои силы, понимаю, что должна быть для этого в лучшей физической форме. Впрочем, есть у меня одна мечта...

– А можно УборзетьФ?
– Нет, на УтройкуФ в этом сезоне не пойдем.
Честное слово, телепатия, возникающая в последнее время у нас с Кочергой, начинает меня пугать!..
– Не УтройкуФ. УНангапарбатФ можно?
– Можно.

УНангапарбатФ – это прозвище длинного-предлинного маршрута 2Б на Уллутау. Говорят, пилёжка по снегу почти на сутки. Ларка, правда, предупреждала, чтобы мы туда не совались, а то руководители иногда оставляют отделение сидеть на гребне, а сами бегают на вершину снимать записку. Но, насколько я поняла, у Юрия вообще есть идея выпустить нас куда-нибудь с Игорем и Вадимом втроем. К сожалению, мне слишком понравилось ходить с ним в связке, однако буду рада сходить с ребятами и попробовать свои зубы на самостоятельном восхождении. До сих пор такое у меня было лишь одно (3Б на Изыскатель) – и оказалось незабываемым. И никогда прежде у меня не было такого стопроцентно приятного отделения!

Когда шли мимо душевой, нас догнала девушка:
– Простите, это не вы забирали УкошкиФ с ВИАтау?..
Ну вот и хозяева нашлись. А то могли бы искать в ущелье Адылсу!

Возле домика сюрприз: по всей лужайке разгуливают местные коровы. И между прочим, огромная пушистая собака, которую привез проводник испанцев Сергей, смотрит на это безобразие совершенно равнодушными глазами. Зато когда мы начали прикрикивать на скот и хлопать в ладоши, мохнатый горе-сторож тут же вскочил, хрипло залаял и начал с показным энтузиазмом наводить порядок вместе с нами.

После обеда прошел дождь с градом, к вечеру прекратился.

Штопая на лавочке при последних лучах света очередную дыру на коленке, краем уха слышала, как Юрий, отдохнув и сильно выпив, рассказывал страшные истории каким-то соседским альпинистам. Только теперь доходит, что на Чотчате был не только день рождения того москвича, но и нашей связки, нас всех пятерых в тот момент в том месте. Спасибо, Господь!..

Поднялась к Скале Спасателей встречать закат. Там сыро, скользко – и никого.
И хорошо.

Вернулась к УДому инструкторовФ, где наши уже начали активно отмечать выполнение (для многих очередного) III разряда. Отмечали, надо сказать, от души. Утром почти никто не помнил, что по темноте приходила Рыжая девица с подругой Сашей из Донецка, которая хотела проконсультироваться насчет какого-то маршрута, но вместо этого девчонку у нас так напугали вопросами из серии УЗачем ты ездишь в горы?Ф, что, когда Саша решила спасаться бегством, мне пришлось ее провожать до их палаточного стойбища и успокаивать, что на самом деле ребята у нас замечательные, просто перебрали лишнего. Мы очень интересно пообщались, причем я выяснила много полезного про УНангапарбатФ, на котором Сашина команда уже побывала.

Всё бы хорошо, только Саныч на Уллутау не хочет наотрез, а Вадюля сомневается...

01 августа 2004 г., воскресенье.

В 02 часа ночи на лавочке при полной Луне и в клубах сигаретного дыма с обеих сторон почти уговорила Вадима лезть УНангапарбатФ.

Завтрак, естественно, проспали.
Проснулась в тяжелейшем стрессовом состоянии.

Отфильтровалось всё вчера услышанное: и про то, что отстающий на спуске участник для команды представляет еще больший вред, чем даже абсолютно не лазающий, и про физподготовку, и про Украсное солнышкоФ, и опять про женщин в альпинизме, и про УзвоночекФ... Ничего нового по сравнению с высказываниями Кочерги в трезвом виде, просто всё гораздо резче и злее. Ну и не ждал бы на спуске, скакал бы сразу вниз из-под маршрута, как делает друг его Шестаков, у которого участник на стертых, сбитых или УрастянутыхФ ногах может добираться в лагерь с отставанием от группы более часа... А то сначала великодушничает, потом ругается! Ну, да, физподготовка ни к черту, потому что уже отчаялась поехать в горы и бросила тренироваться, но сейчас-то исправить это невозможно, а к следующему сезону постараюсь. А уж Украсное солнышкоФ, которое почему-то цементирует группу, хотя делать это должны мы сами, – это не ко мне, это уже его диагноз.

Вдруг, словно на клинок, напоролась на мысль: как вышло, что какая-то слабачка, которая десятка раз подтянуться не может и позорно отстает на каждом спуске, почему она удерживает на веревке КМСа, из-под которого склон обрушился (причем не видя этого и не зная!!!), почему не наоборот?!! По всей человечьей логике это я в тогдашнем отравленном состоянии должна была УрезнутьсяФ с гребня, а Юрий должен был меня ловить! КОМУ и ЗАЧЕМ было нужно выворотить всё наизнанку?..

Не это ли несоответствие терзает Юрия уже несколько дней, а до меня дошло только сейчас?..

В очередной раз Господь Бог наглядно показал, что всё в Его руках, и не людям загадывать что-либо в этой жизни. УМои мысли – не ваши мысли, ни ваши пути – пути Мои, – говорит Господь. Но, как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей вашихФ. Однако видеть настолько явное и властное вмешательство – это жутко...

И еще кое-что дошло. Если с самого начала разделение на связки показалось мне случайным и странным, то теперь я поняла, почему так произошло. Кочерга вовсе не собирался УпастиФ Тукмачёва и водить его на верёвочке, а сразу бросил в Уавтономное плаваниеФ, чтобы Вадик всему учился сам. А к себе (как сильный) пристегнул наиболее слабого (меня). Вот и всё. Проще некуда.

Влетев рано утром в глубокий шок на почве всего услышанного, осознанного и УнакрученногоФ, целый день не могу вырваться из этого состояния.

Тем не менее пытаюсь жить, заниматься своими альпинистскими делами.

Итак, мы идем с Вадиком и Игорем втроем и должны выбрать маршрут. Агитирую их за Уллутау 2Б. Конников однозначно против, Тукмачёв сомневается в своей снежной технике. Чего хочу я? Хочу рубиться сутки по снегу. Тупо, на износ. Снова это желание познать и отодвинуть собственный предел. (Ну разве не прав был Кочерга в поезде – мазохистка и есть... И вообще, С КАКОЙ СТАТИ ОН ТАК ЧАСТО ОКАЗЫВАЕТСЯ ПРАВ??!). В принципе, я могла бы настаивать на выборе УНангапарбатаФ. Может, лет пять назад я так бы и делала, но сейчас для меня почему-то важнее, чтобы гора была всем троим Ув кайфФ. Даже не так: я-то рада пойти вообще на любую вершину, мне тут всё интересно. Значит, важнее, чтобы Саныч с Вадюлей получили от восхождения максимальное удовольствие.

Ухожу с книжкой Наумова на бетонный борт бассейна, где солнышко, тепло и откуда виден край гребня Уллутау. Снова и снова перечитываю про 2Б. Серьезно... Наедимся там снегу по самые уши... А Игорюня резко против... Если он откажется, имею ли я право предложить Вадиму пойти в двойке? Это было бы нечестно. Нет, либо все, либо никто...

Юрий подошел, взглянул на страницу:
– Посмотри еще Кичкидар.
Я только кивнула, глядя в сторону. Не могу с ним разговаривать, видеть его не могу – меня просто трясёт, слезы вскипают от бешенства.

Нашла маршрут є63 Кичкидар по З склону Ю гребня (комб., 2А), он же УЗайцыФ. Сравнила с УНангапарбатомФ – гораздо реальнее. Показала ребятам – решили, что это нам более по силам. Игорюня так вообще обрадовался.

Коротко и подчеркнуто официально доложила Кочерге, который всё утро выяснял на лавочке какие-то отношения с Ларисой. Он только показал жестом: УКлассно!Ф.

Ну и ладно. Тест на адекватную самооценку мы выдержали. Я развернулась и пошла в учебную часть списывать и срисовывать маршрут.

В учебной части по контрасту с улицей было темно, холодно и пустынно, лишь один бородатый альпинист в очках читал бумажки возле окна. Я вытащила из-под стола Порохни папку УКичкидарФ и засела перерисовывать УЗайцевФ. Изредка входил и выходил народ, на который я не обращала внимания, стараясь сразу запоминать УкартинкуФ.

Меня отвлекло произнесенное кем-то название... Шумная стайка крепких молодых парней лет около двадцати, весело смеясь, пересказывала друг дружке, как кто-то из их группы с неделю тому назад Уобвалил на Чотчате такой здоровенный булыган, там столько грохоту было!Ф.

Они?!.
Во мне всё каменеет от ярости и горечи.
Смешно?..

Юра сознательно лез в эту мясорубку, понимая, что может погибнуть, а этим малолетним ублюдкам – смешно, для них это – приключение!.. Только один пацан, тот, которого Кочерга спас дважды за эти несколько минут, сначала вынув из-под плиты, потом не дав уехать с камнями, только он мог что-то такое понять, но это останется внутри него.

...УНадежда, спрячься!..Ф – ...шаг за гребень... – ...грохот обвала... – ...Юрка, держись...

ЕГО ЖЕ ТАМ МОГЛО ...

Может, это и не они. Мало ли москвичей в УУллутауФ?.. На Чотчате такой рассыпной гребень, что там каждая группа наверняка что-нибудь валит...

Один из мальчишек по-своему истолковал мой пристальный неприязненный взгляд и подтолкнул своих друзей к выходу:
– Пошли, тут люди занимаются, а мы мешаем!..

Через полчасика я собрала рисунки и записи, вышла на крыльцо – и ослепла своими зарёванными глазами от яркого солнца.

– Надя!.. Надя, иди сюда!

Еле разглядела, откуда мне машут рукой. Виктор Николаевич сидит в тени на лавочке возле одноэтажного корпуса.
– Садись сюда, расскажи, как вы сходили.

Вежливо поздоровалась с инструктором и его соседом – невысоким пожилым альпинистом с яркими голубыми глазами гималайского высотника. Лаконично рассказала про ВИАтау. Леонов сказал, чтобы после обеда мы все зашли к нему. Потом стал ворчать за вчерашнее попоище. Оказывается, уже весь лагерь в курсе, что ночью Снежинск серьезно нарушил спортивный режим.

После обеда вернули Леонову восемь его железных карабинов и сделали короткий разбор восхождений. Узнали о себе, что мы такое хорошее отделение, что с нами расставаться Виктору Николаевичу не хочется, что он рад будет и дальше ходить с нами Упросто такФ оставшиеся пять дней. (Интересно, что никто даже просто из вежливости не ответил: УМы тожеФ.). После этого ребята втроем благополучно смылись, а меня инструктор потащил записывать его адрес, чтобы осенью прислала фотографии. Обещала послать, если получатся.

Остаток дня готовились к завтрашнему выходу, собирали продукты, сдали часть снаряжения на склад, заплатили за проживание до 05 августа. Вадим чинил издыхающий примус, Юрий общался с начальством и УтрудоустроилФ Леонова в отделение к своей знакомой альпинистке Лене из Москвы. Так закончилась леоновская лафа...

Коровы оборзели окончательно, людей практически игнорируют. Только Вадиму в паре с собакой удается время от времени УпостроитьФ копытных и выпроводить с лужайки и от дома. У Вадюли с четвероногим помощником уже сложилась такая дружная команда, что в случае экономических проблем на основном предприятии В.Р. Тукмачёв вполне сможет прокормиться новой профессией пастуха.

Вечером на поляне ко мне подошел гид из Санкт-Петербурга, обладатель роскошной густой стиляжной копны русого цвета, вернул УвосьмеркуФ (мы с Вадюлей вчера давали ему кое-что из снаряги).