Альплагерь Уллутау, июль – август 2004 г.
(путевой дневник Н. Модестовой, г. Снежинск)

Часть I
ГОРЫ С КВАДРАТНЫМИ ГЛАЗАМИ

10 июля 2004 г., суббота.

Кажется, мы поехали... Опоздав на 15 минут с отправлением, наш автобус Снежинск – Челябинск все же отваливает от пыльной платформы. Прощальные махания мужьям, женам и детям, "круг почета" по городу (обычная дорога закрыта на ремонт) – и мы едем в горы. Здесь и сейчас. Мы шестеро реальны, как наши рюкзаки, которыми сначала был завален весь проход, а потом – часть свободных сидений. Реальны, как солнце и облака за окном, как плюханье по ухабам и как мое состояние абсолютно дикого восторга по поводу всего этого.

Итак, мы – это, во-первых, оторвавшиеся от коллектива и что-то обсуждающие в середине автобуса Лариса Веселова и Александр Афанасьев. Во-вторых, это сидящее ближе к водителю наше отделение, на 75% собирающееся Укосить под новичковФ: Игорь Конников, Вадим Тукмачёв, Юрий Кочерга, Надежда Модестова. В-третьих, через три дня следом за нами на машине должны выехать Алла и Дмитрий Алявдины, Александр Шестаков и Роберт Кур, с которыми связаны спортивные планы Саши и, видимо, Ларисы тоже.

Автобус ну совершенно не торопился в Челябинск!.. Ехали 2 часа 45 минут – очень долго. Успели помолчать, посмеяться и повязать узлы. На выходе из автобуса сразу же встретили моих маму и папу и всей компанией побежали в здание вокзала. Я здесь очень давно не была, потому удивилась, что нас пропустили без проверки билетов. (Новые правила что ли? А бдительность где?..) И поезд вскоре подали прямо Упод окнаФ, не пришлось далеко челночить с рюкзаками. В общем, все сложилось удачно, только не знаю, насколько удалось Юрию во время коллективного перекура на перроне успокоить моих родных: на Кавказ все-таки едем... Он был страшно недоволен тем, что, во-первых, его назвали старшим, а во-вторых, попытались чуть ли не назначить ответственным за безопасность какого-то там давным-давно совершеннолетнего УребенкаФ. Чертов терроризм добился своей главной цели: сумел посеять ужас в душах русских от одного упоминания южных районов страны!

– Почему вы все время говорите УУ нас на КавказеФ? - спросила мама.
– Я там вырос!

В 17:52 по московскому времени наш поезд УЧелябинск – КисловодскФ медленно тронулся; я так долго махала рукой в форточку, что вызвала недовольное ворчание упитанного пожилого мужичка – пассажира из отсека:
– Ну, можно подумать, навсегда уезжаешь!
– Для родителей всегда как навсегда, - холодно ответила я и отошла к нашим ребятам, которые уже начали метать багаж на полки и расселяться по местам.

Пять билетов, которые брались разом на группу, оказались на боковушки, и только Игорю попалось место в отсеке, правда, в другом конце вагона. Везение объясняется тем, что он брал билет позже: видите ли, не сразу понял, какой именно Вадим едет в горы, и подумал на его тезку, путешествовать с которым вовсе не горел желанием. Недоразумение разрешилось почти случайно. УА! Тукмачёв?!! Тогда я еду!!!Ф – возликовал, говорят, Игорь и помчался в кассу. Так альпинист Конников встретился со всеми остальными.

Вообще из присутствующих мне больше всего довелось ходить на горы именно с Игорем – целый сезон в одном отделении под руководством Саши Липатова, которого вспоминаю очень часто и с которым видимся, к сожалению, очень редко. По парочке гор схожено с Сашей Афанасьевым и примерно столько же – с Ларисой, и уже несметное число раз мы тренировались все вместе на скалах и гоняли в футбол. Потом несколько сезонов пропало впустую, без гор, на одних мечтах вырваться хоть куда-нибудь и на любых условиях... С Юрием Кочергой, о котором до того только слышала всякие истории, познакомилась около года назад, когда на Шихане (где традиционно отмечался день рождения председателя федерации альпинизма Саши Шестакова) в ужасающую майскую грозу с проливным дождем он загнал меня на стенку и заставил трижды пролезть трассу. Надо сказать, раньше я была уверена, что для моего скалолазного уровня мокрые шиханские скалы просто непреодолимы. Но в те минуты, когда раскаты грома били по нервам одновременно со взблеском молний, я на полном серьезе прикидывала, кого из нас сейчас долбанет первым и прибьет насмерть: меня высоко на стене или Юру со страховкой на открытом месте посреди поляны. То и другое было страшно, но Господь миловал... Чего не могла предположить никогда в жизни – что поедем в горы в одной команде!.. Единственный человек в группе, которого пока не знаю совсем – Вадик Тукмачёв. Мельком виделись всё на том же Шихане да сегодня на автовокзале встретились. Зато раньше, когда перечисляла друзьям состав будущей команды, мои альпинистские товарищи Валера Никандров и Лёха Кузнецов не сговариваясь и независимо друг от друга сказали про него: УКлассный парень!Ф. По первому впечатлению – спокойный, приветливый, не болтливый. Ну разве не мелочь для нас, всех таких славных, какие-то там боковые полки?..

На дорожные расходы скинулись сразу по 1000 руб. Комплект постельного белья стоит 41 рубль, причем нужно ровно, чтоб без сдачи! Еще к нам прицепились за якобы лишний вес рюкзаков и содрали еще 150 руб., а связываться и спорить было бы себе дороже – еще выгонят на взвешивание на каком-нибудь полустанке, где остановка две минуты...

Вечер и часть ночи прошли в разговорах о Кавказе и в спешном уничтожении взятых в дорогу жареных куриц, чтоб не испортились по такой жаре.
На одном из тряских поворотов с верхней багажной полки грохнулся тяжелый рюкзак – слава Богу, в проходе в этот момент никого не было!
Спать легли в час ночи, после Карталов.

11 июля 2004 г., воскресенье.

Проснулась в 06 утра в Орске, через час отрубилась снова – до 10:30, когда затеяли было занятия с веревками, но пришел Игорь и превратил всё это в завтрак.

Потом до самого Оренбурга вязали узлы, примеряли системы, блокировали их всяческими способами: Удвойным булинемФ, УбабочкойФ, встречной УвосьмеркойФ... На шестерых взрослых людей, занятых такими диковинными делами, во все глаза смотрел беленький мальчишка лет девяти, едущий в соседнем отсеке с мамой и сестрой. Яркие петли самостраховок тусовались у нас по рукам весь день, дразня его воображение. А по окончании занятий Кочерга, увидев эти УзавидущиеФ глазищи на верхней полке, молча вложил пацану в руки одну из своих красивых веревок, показал несколько узлов и оставил тренироваться.

После обеда решали сканворды и продолжали играть с веревками. Мы с Сашей занялись переводом часов на московское время.

Весь вечер периодически УперекусывалиФ, уничтожая остатки колбасы. В поезде и так душновато, а от чая – пот рекой.

Лариса переехала на освободившуюся верхнюю полку в отсеке, за что на нее наорала проводница. Суть УнаездаФ заключалась в том, что мигрировать с боковушки в купе можно только за дополнительную плату. Но мы прикинулись такими шлангами и хлопали глазами так оглушительно, что проводница отвязалась от Ларки несолоно хлебавши. Потом и я переселилась с нижней боковушки на верхнюю: пустила женщину с маленьким ребенком. А вот молодого отца их семейства, с энтузиазмом предложившего мне поменяться на верхнюю боковушку в дальнем конце вагона, пришлось УобломатьФ и объяснить ему, что мы тут едем группой.

Сегодня впервые в жизни пыталась сформулировать вслух содержательный ответ на бессмысленный, на мой взгляд, вопрос УЗачем ты ходишь в горы?Ф, и в результате схлопотала обвинение в мазохизме.

12 июля 2004 г., понедельник.

Вчера весь день мечтала посмотреть мост через Волгу, но проезжали мы его поздно ночью – проспала. В 07 часов утра (отныне и далее живем по Москве) долго стояли в Саратове.

На подъезде к Волгограду увидели огромный монумент УРодина-МатьФ. По книжкам знала, что он очень большой, но даже не предполагала такого грандиозного впечатления... Стоять в Волгограде поезд должен был 40 минут, но из-за опоздания стоянку сократили, причем выяснилось это лишь тогда, когда Лариса и Саша уже убежали за минералкой. Хоть они и Уне из нашего отделенияФ, но мы вздохнули с облегчением, только увидев их, взмокших и запыхавшихся, подбегающими к дверям вагона за 5 минут до отправления поезда.

Вчерашняя молодая семейка с поезда сошла, новые пассажиры на нижнюю боковушку не сели, и таким образом она оказалась в полном распоряжении нашей команды. Снова переезжать вниз я не захотела: спать удобнее наверху, зато на первом этаже стало можно обедать, не перегораживая проход, читать, смотреть карты и вести разговоры с постоянно меняющимися собеседниками (особенно мне понравилась Уистория про нулевой размерФ - о том, как девочка удержала сорвавшегося на скалах партнера без единой точки страховки).

Все узлы перевязаны, веревки поднадоели; дольше всех упражнялся с ними соседский мальчик. Теперь он сам спрашивает, правильно ли получается; стесняться нашей компании почти перестал, только строгих глаз Юрия, кажется, побаивается, зато к Саше Афанасьеву тянется, готов часами ему что-то рассказывать о своей жизни...

Я пыталась изучать распечатку из классификатора, но поняв, что названия гор абсолютно ни о чем не говорят, махнула рукой на это дело. Первое расплывчатое представление о районе начало складываться, когда Юрий вытащил цветную карту и книжку со схемой и подробно показал нам с Вадимом, почему ущелье называется Адырское, а не как-либо иначе, где какая гора и где какие ночевки. Потом провел разбор несчастных случаев с летальным исходом и лекцию по медицине, суть которой свелась к тому, что при повреждениях внутренних органов шансов выжить нет, простудные заболевания на высоте не проходят, и вообще, насколько мне стало понятно, фиг что ценного можно сделать с помощью моей старательно собранной групповой аптечки. Ко всей этой жути, развесив уши, напряженно прислушивались пассажиры из соседних отсеков, причем одна дама сделала весьма квалифицированное замечание по поводу противошоковых и обезболивающих средств.

Вечером устроили дегустацию копченой рыбы: купили понемногу судака, сома, жереха и толстолобика. Всё это пробовали маленькими кусочками и Увыставляли оценкиФ. Вкусно!

13 июля 2004 г., вторник.

Утром поели остатки печенья с кофе. После завтрака – общая лекция по орографии района. Ералаш из хребтов и вершин у меня в голове начинает приобретать более-менее внятные очертания.

Проезжая Минводы, снова вернулись к медицинской теме – на сей раз по поводу многодневных спасательных работ.

Ближе к высадке проводница принесла журнал для записи благодарностей и пустила его по вагону. Мы с подачи Саши тоже написали туда от имени команды альпинистов из г. Снежинска хорошие слова и пожелание, чтобы попадались только дисциплинированные пассажиры, и все расписались. Хотя, если вспомнить день позавчерашний и скандал с переселением, выглядело это смешным намеком.

В 12:55, порядком утомившись от поезда, вышли в Пятигорске. Привокзальная площадь сплошь забита УГазелямиФ. Отовсюду крики: УНальчик!.. Кисловодск!..Ф. Одним словом, вылитый бишкекский базар! Чтоб не светиться, мы перетащили рюкзаки в сторонку, в тень под деревья. Вадик помчался срочно искать телефон, Лара – эластичный бинт и чего-нибудь поесть, Юра и Саша – разыскивать УнашуФ машину из УУллутауФ, прибытие которой было подтверждено по Интернету. Мы с Игорем остались сторожить вещи. И лишь стоило всем разбежаться, как прицельно к нашему УскладуФ направился мужчина южного вида:
– УУллутауФ? – Да!
– Афанасьев? – он заглянул в бумажку.
– Наш!
– Вон та УГазельФ, – водитель указал на отдельно стоящую в двадцати метрах от нас темно-зеленую машину. – Загружайтесь, сейчас поедем.

Это была удача. Правда, дольше ждали, пока все соберутся, а закинули вещи очень быстро, причем УбагажникФ остался полупустым. В машине оказалось как раз шесть мест для пассажиров. Саша и Вадик сели впереди, рядом с водителем, остальные –- в салоне, все четверо в ряд. Выехали в 13:35.

Многие местные машины носятся тоже без правил, не лучше, чем у нас. Обгон Ув лобФ на встречного и УподрезкиФ – обычное дело. Из-за того, что дорога – непрерывная череда подъемов и спусков, то и дело появляется дополнительная полоса с какой-нибудь одной стороны.

По пути сделали остановку на перекус и съели пирожки, дразнившие ароматом из мешка под сиденьем, заодно в магазинчике закупили всякую необходимую мелочь типа будильника, батареек, напильника и резинки для трусов.

В Кабардино-Балкарии чем ближе к горам, тем гуще и ниже облачность, иногда брызжет короткий дождь. Правым поворотом въехали в Баксанское ущелье. Сашка оборачивается к нам со счастливыми глазами и рукой делает жест машиниста, приветственно гудящего встречному поезду. Меня распирает улыбка, и от тщетных попыток сдержать ее начинает болеть лицо. Всю дорогу Юрий рассказывает, какие горы видны и что будет дальше. Когда ущелье сужается, то, чтобы рассмотреть скальные склоны, приходится пригибать голову к коленям и выворачивать шею. Водитель попался лихой: в повороты УГазельФ часто входит с резким наклоном, и пассажиры чуть не валятся друг на друга. В открытые окна сечет ветром, который в Пятигорске был жарким, а теперь прохладный и, пожалуй, неприятный. Вдоль Баксана много садов. Проезжаем шахтерский городок Тырныауз, вытянутый вдоль реки и дороги, зажатый склонами гор. Видны следы селя, который обрушился на него несколько лет назад. Один раз машину останавливают на милицейском посту, проверяют документы и пропускают.

В 16:20, свернув из Баксанского ущелья налево, подъезжаем к транспортному подъемнику. Это платформа, которую по наклонным рельсам затягивают тросами на едва ли не стометровую скальную УступенькуФ. Удивительная конструкция! В целях безопасности пассажиров высадили, и мы полезли наверх по железной лестнице, местами покореженной (один пролет вообще валялся в стороне).

За подъемником асфальтовая дорога кончилась. Дальше Конников и Афанасьев решили ехать на машине, остальные – идти 12 километров пешком и Узарабатывать акклимухуФ. Трое взяли легкие рюкзачки, мне пришлось идти вообще без груза: не тащить же свой экспедиционный! Серьезнее всех взялась за дело Лариса, отклонив мое предложение Утренироваться по очередиФ, и работала на полную катушку всю дорогу. На первом привале Тукмачёв и Кочерга переоделись из джинсов в облегающие черные костюмы, гордо названные словом УтермобельёФ, и дальше пошли в этом инопланетянском виде, как близнецы-братья. Не хватало только бластеров и шлемов.

Дорога – песок и камни. Справа в обрывистых берегах – река Адырсу. Мы идем по чудесному сосновому лесу, и за поворотами то открываются, то исчезают вершины. Видимость не самая хорошая: облака, и все время кажется, что сейчас пойдет дождь.

Несколько раз уступали дорогу грузовикам.
Второй привал на ручье под названием УДевичьи слезкиФ. Этой водой полагается умыться и сделать хотя бы глоток, чтоб когда-нибудь сюда вернуться. Терпеть не могу обряды, но место настолько славное, что присоединяюсь к ребятам; обтираю лицо мокрой ладонью и пью воду из горсти. После этого народ Уотмечает приездФ за вкопанным в землю деревянным столиком. Меня как лингвиста, естественно, интересует происхождение названия этого ручья. Выясняется, что по окончании смены в лагере УДжайлыкФ на этом месте инструктора прощались со своими любимыми женщинами, которые, соответственно, и наплакали данный гидрографический объект. Заодно Юрий намекает, что по поводу УслезокФ существует, как всегда, куча альпинистских легенд, но мне как замужней их знать не полагается, а то вдруг еще влюблюсь в своего инструктора.