Но, похоже, вчера в машине Конникова и Тукмачёва сильно продуло из окна – теперь оба мучаются кашлем и насморком. Афанасьев между делом развивал теорию, что головная боль на спуске – это как раз нормально. Я лишь удивлялась, почему до сих пор чувствую себя прилично, хотя обыкновенно акклиматизируюсь очень тяжело...

Тем временем Юра Кочерга зашел в учебную часть и наконец-то застал там начальника, Юрия Ивановича Порохню. Тот сказал, что сейчас свободных инструкторов в лагере нет, и предложил прийти завтра.

Тогда Кочерга УвыстрелилФ следом за нами по тропе с отставанием минут в тридцать. К его удивлению, отделение из пяти человек нигде впереди не просматривалось. Он поднялся на УРайские ночевкиФ уже подозревая, что нас там нет. Спросил у двух групп – не проходили. Юрий понял, что мы серьезно плутанули неизвестно где, повернул вниз и в результате оказался дома раньше нас.

А я зря удивлялась: вся УпрелестьФ, которую Лариса перенесла еще на тропе, настигла меня в самом низу, в лагере. Пришлось на подгибающихся ногах не один час нарезать круги по поляне перед домиком, игнорируя неостроумные комментарии живущей по соседству московской молодежи, потом в расстроенных чувствах слушать Юрины утешения и снова тупо бродить по дорожкам. Наши ребята, замерзнув в сырой комнате, вытащили на улицу коврик и взялись за починку и подгонку снаряжения. Игорь, например, шил очень нарядные зеленые УфонарикиФ на ботинки...

Запарившись ходить по кругу, я взяла у Лары контрольный срок на два часа, ушла на речку и там устроила себе УреанимациюФ. В голове сразу прояснело, к ужину вообще полегчало. А в столовой на десерт дали бананы!!!

Вечером, уже в темноте, Вадик вынес на улицу баночки и аэрозольные баллончики с какими-то пропитками для обуви, и все занялись промазыванием ботинок.

Здесь же, за столиком у входа в дом, заполняли анкеты для учебной части. Последним искушением гордости стал вопрос насчет спортивной квалификации. Что тут писать? УВторой неподтвержденныйФ?.. Подглядела в анкету Кочерги, там значилось: УНовичок (КМС, перерыв 10 лет)Ф. Мне стало стыдно за взвизг амбиций; вписала в графу: УНовичок (III разр., перерыв 3 года)Ф. Господи, было бы за что цепляться, кроме потерянного времени!..

15 июля 2004 г., четверг.

Утром в качестве побудки - бульканье вскипевшего чайника и вопрос: УЧай?.. Кофе?.. Потанцуем?..Ф

На завтрак пшенка + сосиска + масло. Пасмурно, капает дождик. Из столовой мы с Игорем и Вадимом пошли на склад за снаряжением, а Юрий - в учебную часть, снова насчет инструктора.

Порохня, едва глянув на смутно знакомое лицо, спросил в лоб:
– Какой разряд?
– По программе новичков, – ответил Кочерга.
– Это я понимаю, – сказал начуч. – Я спрашиваю, разряд у тебя какой?
– Был когда-то КМС, потом большой перерыв...
– Инструктор?
– Да там документы не были оформлены как полагается...
– Третья категория?
– Была когда-то третья.
Порохня тут же занес разведданные в свои записи.

Всё это время мы ждали, пока придет кладовщик, потом уносили часть снаряжения в дом, снова возвращались, и в итоге собрались на складе полным составом. Для учебных занятий, чтоб не жалко было валяться по снегу и льду, взяли четыре комплекта штормовок и брезентовых брюк до колена (длиннее не оказалось), три ледоруба (у меня свой), систему и каску для Вадика, четыре рюкзака, а еще горсть гвоздей - делать вешалки в доме. Все это записали на Тукмачёва.

Снаряга – сплошная рвань. Брюки (точнее, бриджи) - вообще все одного размера, примерно 46-48, и в результате я заворачиваюсь в свои, подстегнув лишнее на булавки, а на Вадиме штаны не сходятся и держатся на подтяжках. Как раз из-за подтяжек мы и не можем поменяться: конструкция не для женщин. Юра каким-то образом попадает в золотую середину – наверно, рассчитывает не потерять брюки, когда сверху наденет обвязку. Точнее всех вписывается в размер Игорь.

До самого обеда зашивали бесчисленные дыры. Между делом Юрий рассказал о результатах своих поисков:

-Нашел нам инструктора - мужик из Москвы, ходит очень медленно. Лет ему, наверно, шестьдесят-семьдесят... Или сто двадцать! – задумчиво добавил он. – Только вот, похоже, поговорить любит, а у нас и так всё отделение – сплошные болтуны!..
– Особенно Кочерга, – уточнил Вадик.

По дороге в столовую зашли познакомиться: Виктор Николаевич Леонов, живет возле спортплощадки в длинном одноэтажном корпусе, где у каждой комнаты собственная дверь на улицу. Ну, на развалину-то он не похож. Невысокий, плотный, с беспокойными голубыми глазами.

Сразу после обеда (борщ + картофельное пюре + рулет мясной), когда сквозь тучи начало прорываться солнышко, инструктор зашел за нами, чтобы вести на прогулку с набором высоты. Собираться пришлось в страшной спешке: он торопился за группой, выдвинувшейся в ту же сторону с полной выкладкой на ночевки под ВМФ. Ждать всех нас Виктор Николаевич не стал. Вылетев из-за кустов со стороны Уудобств во двореФ, я обнаружила, что он уже всех увел, и только Юрий с лыжными палками в руках дожидается меня возле дверей дома. Рванули в погоню почти бегом. Голеностоп завыл, будто того и ждал. Плохо, плохо... Настигли наших перед самым УДжайлыкомФ.

Догнав группу попутчиков, остановились на совместный привал как раз там, где я впервые увидела позавчера на подъеме лавинный снег. Эти ребята, похоже, леоновские знакомцы. Оценивающе окинули нас взглядом бывалых альпинистов. Какого лешего я вырядилась в эти брезентовые бриджи поверх скалолазных лосин?.. Дебильный вид! Один пацанчик даже поинтересовался с плохо скрытой гордостью: УА какой у вас разряд?Ф. Кочерге пришлось его удивить. Впрочем, у него двадцать лет альплагерей на лице написаны...

Дальше свернули налево, пошли наверх вдоль речки Джаловчат (левого притока Адырсу). Зимой здесь в прежние годы работал горнолыжный подъемник - недаром на складе в УУллутауФ выстроилась целая батарея лыж УPolsportФ.

– Так, ребята! Вот посмотрите, как правильно ходить по горам. На каждый шаг на подъеме нужно так ставить ногу, чтобы камень был под пяткой. Вот: камень под пятку – и пошли, и пошли!..

Мы идем в очень спокойном темпе, инструктор рассказывает, что пульс и ритм движения всегда должны быть постоянными, хоть на подъеме, хоть на ровном участке. А сам, между прочим, на выполаживаниях ускоряется. Не торопясь, часто отдыхая и не обгоняя тяжело нагруженных попутчиков, зашли за ними примерно до середины крутой и острой морены (правый обрыв - трава в цветах, левый - сыпуха). Там остановились. Сидели, рассматривали окрестности. Виктор Николаевич, как выяснилось, района практически не знает, всё спрашивал у Юрия. Повезло ему, что один из участников - абориген УДжайлыкаФ.

Снизу наполз туман. Полюбовались, повернули назад. Вниз по тридцатисантиметровому УножуФ морены идти страшнее, чем вверх. На спуске Виктор Николаевич кормил всех яблоками и тоном пионервожатого ворчал на Вадима и Юрия за то, что они курят. Нет, что-то в нем меня определенно настораживает. Как будто мужик гораздо хитрее, чем хочет казаться...

– Так, а у Вадима еще и бронхитик!..

Действительно, у Игоря дела уже значительно лучше, а Вадик кашляет всё сильнее.

Внизу, на стыке тропы с дорогой, встретили УЗиЛФ с несколькими кавказцами - работниками лагеря, - и нас подвезли в открытом кузове прямо до ворот УУллутауФ. Со всеми прыжками по ухабам и камням, виражами и внезапно вылетающими в лицо ветками. Аттракцион просто! Сквозь туман то проступали, то снова растворялись снежные вершины – это было чудо, сказка, кинематограф... Белый Треугольник, где-то сверху подсвеченный солнцем, выплывает сквозь облако, потом отступает. Крепко цепляюсь за деревянный борт над кабиной, ноги амортизируют сильнее, чем на горных лыжах; и наши здесь, по периметру кузова, тоже молчат, берегут зубы... Один из фрагментов счастья.

Приехали часов в семь, как раз успели отдохнуть перед ужином (гречка с мясом + компот + йогурт!!!). Потом с Ларисой сбегали в душ.

Вечером Афанасьев пытался слушать кассеты на своем тридцатирублевом китайском плейере, но дольше чинил наушники, а остальные оттачивали остроумие на его счет. Сашка уже в тихом бешенстве, потому что сегодня должен был приехать Алявдин, но его нет.

Ночью сильнейшая гроза - блещет каждые две секунды. Жутковато: у нас на Урале таких не бывает...

16 июля 2004 г., пятница.

Под сосной перед домом ночевали два УКамАЗаФ - утром они чуть не отравили нас выхлопом через дверь. Целый час, наверно, прогревались, воняя в холодном утреннем тумане. Вадик сказал, что это им нужно для тормозной системы. Ладно, а мы-то здесь при чем?!

Сегодня по плану скальные занятия. Вынула из рюкзака старые скальные туфли, хотела взять с собой - Юрий увидел, сказал: УМожешь про них забыть: лазить будем в ботинках!Ф. Пришлось оставить. После завтрака все четверо вырядились (для тепла и экономии одежки) в свое брезентовое рванье, чем вызвали у Ларки приступ неудержимого хохота, который сразу вогнал Конникова в комплекс неполноценности насчет собственного внешнего вида.

Взяли две веревки по 40 метров, личную снарягу и следом за Виктором Николаевичем пошли на ближайший склон. Саша с Ларисой тоже отправились тренироваться на скалы, но не с нами, а в другое место. К нам УпристегнулиФ Юлю, девочку лет шестнадцати, дочь местного мастера спорта из города Лермонтов.

Сложили вещи возле камней на краю соснового леса, надели каски, получили первое задание – сблокировать системы. Петли самостраховок – те самые, с которыми тренировались в поезде, мягкие, красивые, вязать их – одно удовольствие. Только Юля мучается с каким-то собственным коротким огрызком дубовой УдесяткиФ. Сначала Леонов всё время скачет вокруг нее, потом переключается на Игоря: почему у него обвязка доисторической эпохи?! Конников настаивает, что ему в такой удобнее, и начинаются препирательства. Следующий на очереди – Тукмачёв.

– Ну-ка, что ты тут навязал?.. Всё не так, надо вот как!..

За день занятий в поезде Вадим выучил Удвойной булиньФ и сейчас почти успел его завязать, но после рьяной инструкторской помощи его вдруг УзаклинилоФ напрочь – и узел перестал получаться вообще.

– Так, а у тебя что?..

У меня всё готово; в качестве замечания – Увсе узлы должны быть туже затянутыФ. Ладно, учтем. Виктор Николаевич интересуется, где всему этому научилась. Хвалиться было совестно, поэтому, опустив глаза, промямлила что-то вроде Уда была несколько раз в горах...Ф.

Кочерга – из-за моей спины серьезным тоном:
– У нее второй разряд.
Я - вспыхнув, но не оборачиваясь:
– Неподтвержденный!..
Тщеславие, конечно, порок, но вот дразнить меня не надо!!!
– Наверно, горок пять-шесть сходила, да?.. – миролюбиво спрашивает инструктор.
– Нет, – отвечаю, – кажется, восемнадцать или около того.

К Юрию замечаний у Леонова нет, но ко всем разом – требование вязать не УвосьмеркиФ, а УпроводникиФ с контрольным узлом. С какой еще стати? УВосьмеркаФ и удобнее, и надежнее!.. Учиняем молчаливый саботаж и не слушаемся, тем самым настаиваем на своем.

Инструктор командует достать веревки и поделиться на связки. Повисает пауза, которую под общий смех нарушает Юра: УНу, давайте мне двух женщин!..Ф. Во вторую связку, соответственно, попадают Вадим и Игорь. Выходим на крупную осыпь с уклоном не более пяти градусов, вяжем станции вокруг булыжников, орем команды, отрабатываем движение то попеременно, то одновременно (с кольцами в руке). Вскоре от нас Юлю отцепляют, Учтобы двигались мобильнееФ.

Раньше ни на каких сборах мне не доводилось целых полдня работать со станциями, так что это было полезно. Ребятам, наверное, тоже, а Юрий выполнял всю эту элементарщину очень терпеливо, даже несмотря на то, что Виктор Николаевич постоянно зовет его Олегом. Он только предупредил меня, что играть во всё это надо с азартом. А еще показал, как взаимодействуют партнеры по связке, когда лидер подходит к участку, где требуется страховка. Контакт глазами – и показать кольца. Всё молча. Когда-то в его команде так и ходили – без лишних слов.

Коронный номер Виктора Николаевича – имитация ловли сорвавшегося на леднике. Мгновенным, годами отрепетированным движением он забрасывает веревку за плечи и принимает стойку, уперевшись ногами. Мы тоже пытаемся это повторить, потом находим короткие скальные стеночки и отрабатываем спуск спортивным способом. Лет пятнадцать этого не делала – тяжело, неудобно.

Еще цирковой номер – Успуск с верхней страховкой через поясницуФ. Проще говоря, держишь на себе товарища и спускаешь его по отвесу на веревке. У Игоря с Вадиком хорошо получается, они оба сильные, а вот у нас...