Пришлось всё-таки признаться, что немножко простыла в поезде. «Док» посоветовал найти гармонию с собой и горами, а не переть рогом. Выпустил всех.

Вечером Лёша снова поиграл на гитаре для своих. Петь уже не могу совсем, болит горло.

 

04 июля 2005 г., понедельник.

Утро ясное и холодное.
После завтрака пошли к начспасу. Допрашивал долго, но выпустил.

Лагерь стоит на ушах, потому что с утра сюда заявились «экологи» с подъёмника, начали приставать ко всем со своим «национальным парком» и вымогать деньги. По совету бухгалтерии и учебной части, альпинисты послали их подальше, и перебранка закипела нешуточная. Наше начальство говорит, что любые поборы со стороны неизвестно кого незаконны.

Вот в такой обстановочке мы снялись с питания, получили продукты. В 15 часов вышли на подход под ВИАтау. В тот же район выдвинулась ещё пара отделений, кто – то на ВИАтау, кто-то на Чотчат.

Вдоль тропы растут фиолетовые колокольчики. Едва дождавшись привала, принимаюсь ползать по траве с фотоаппаратом, объяснив любопытным, что это «цветы для Сергейсаныча, я ему обещала!..». Алексей показывает какие-то симпатичные цветочки и уверяет, что это эдельвейсы. Но я много раз видела эдельвейсы на Тянь-Шане и прекрасно знаю, как они выглядят. Так что номер не проходит, и фальсификатор разочарован.

Мы поднялись значительно выше прошлогодних ночёвок на зеленой травке. Устраиваем лагерь на краю морены. Почти все стоянки скрыты под снегом. Напротив, над серой ниткой Куллумкола, – красавец Джайлык, весь белый, а на закате розовый. С баксанской стороны вверх по Адырсу восходит туман, тащит холод.

Женька с Мишкой, переев за ужином пьяной вишни из настойки, полночи ржали в палатке, вовсю гусарили перед Алёнкой и не могли успокоиться, мешая спать не только своим товарищам, но и ночующему по соседству отделению Анатолия Петровича Олика. В 01 час ночи началась гроза.

 

05 июля 2005 г., вторник.

Утром звёзды.

Подъём в 04:00, вышли в 05:20. Маршрут ВИАтау по северному гребню, 2А к/тр . Идём «открываться». Поделились на три связки. Полезли через Ложный Койавган. Наверху, справа по ходу, висел бетонного вида знаменитый снежный карниз. До нас на горе ещё никого не было, маршрут грязнущий, не подметённый «паровозами» альпинистов (много сыпухи на скалах там, где в том году ее не было). Гребень усложнен здоровенными снежными карнизами и натечным льдом местами на скалах.

В 10:20 отделение выходит на вершину.

Ирина таскает с собой две рации. Одна из них штатная лагерная, другую дал воронежский фотограф Женя, который живёт на первом этаже нашего корпуса и гуляет по горам и тропам просто для души. А связи нет, хотя с ВИАтау на альплагерь почти прямая видимость и слышимостьЙ

Дал нам Бог погоды проскочить гору! На подъёме была переменная облачность, после вершины небо захмурилось, и мы опасались дождя, но, к счастью, скалы прошли посуху. Гроза с ливнем настигла уже на спуске с ночёвок домой. Все вымокли, а Женька к тому же героически дотащил в лагерь разрывающийся по швам мешок с мусором.

Какой же кайф после этого – горячий душ!

С неба лило весь вечер с переходом в ночь.

В комнате провели разбор восхождения. Потом пришел Владимир Иванович, и пели песни до 02 часов ночи. Я слушала, пытаясь не чихать и не кашлять, но на сей раз «Док» всё понял и негромко дал пару советов по самолечению.

 

06 июля 2005 г., среда.

За ночь дождь кончился, и с утра над нами переменная облачность.

Снялись с питания, написали маршрутный лист на траверс Озерная – Химик. Ким Кириллович выпустил нас под номером 14, завещал беречь инструктора и угрожал всех «раздеть», если хоть волосок с её головы упадёт. Я поинтересовалась у него самыми первыми выпусками этого сезона и узнала, что восхождение Ь1 было в мае на безымянную вершину, которую назвали в честь 60-летия Победы, а под Ь2 в начале июня выходили наши «К-2» на Гумачи.

Срочно досушиваем снаряжение. В обед Лёша набрал в столовой клаву борща, чтобы завтра на подходе этим обедать. Сегодня видела на плацу знаменитую на весь лагерь Рыжую девицу – Женьку из Москвы, которую ее земляк и тезка Степаненко для различия зовет Женючкой. Мы виделись мельком в прошлом году. Ну, начал съезжаться народ! Забежала к Ларе, узнала, что мои заочно знакомые по переписке тюменцы должны подъехать 08 июля.

Вчера Уллутау завалило снегом так, что теперь «Доска» выглядит от гребня до скал внизу сплошным ровным белым склоном. Сфотографировала, как из-за Гарваша тянется гадкая облачность. К вечеру посыпал небольшой дождь.

Собрали вещи, приготовились к раннему выходу.

В темноте погуляла с фонариком по дорожкам, забрела к Дому инструкторов. Вспомнилось, как мы там в прошлом году играли в новичков. В новом отделении нормальный народ, но пока все чужие друг другу. Прямо как «Морские котики» на стадии обучения, только у нас интереснее.

 

07 июля 2005 г., четверг.

Подъем в 03:40, в 05:00 вышли из лагеря.

Холодный туман.

Поднялись через скальную лабораторию, полюбовались белеющими в утреннем небе вершинами. Наконец-то увидела, как выглядит вблизи вершина пика Зимнего. На морене перед ледником Азот разогрели суп в автоклаве и в 09:00 пообедали. Отсюда отлично просматривался траверс Кичкидар – Юном. Длиннющий маршрут! Когда-нибудь я хочу его сходить.

После отдыха мы подошли к леднику, и, пройдя крутой снежный «лоб» в его левой (по ходу) части, нашли широкий выход по снегу на гребень Озёрной. День развернулся ясный и солнечный, отраженные снегом лучики начали прижигать нас от души. Всё было хорошо и приятно, пока один товарищ меня чуть не убил, когда остановился набирать воду в бутылку в камнебойном месте. Едва успели выйти на гребень – другой товарищ в ответ на какое-то замечание или просьбу «послал» свою напарницу, чем оскорбил девчонку до слёзЙ Короче, пошла реальная работа, и после парадно-витринного знакомства участники отделения начинают узнавать друг друга «по жизни».

На скальном гребне движение стало значительно медленнее.

В 19 часов встали на ночёвку перед снежным взлетом. Это запланированные занятия по устройству бивуака в высокогорных условиях. У нас две палатки, установленные тамбурами навстречу друг другу, где мы в тесноте да не в обиде готовим чай, ужин, снова чай и укладываемся спать.

Вечером поднимается ветер, заметно холодает.

В одну сторону с гребня открывается вид на Догнуз-Орун, в другую – на противоположную сторону ущелья Куллумкол, на вершины Тютю-баши, Джайлык, Шогенцукова, Кичкидар, Юномкара и на кичкидарские ночёвки.

 

08 июля 2005 г., пятница.

Вчера был день подхода, сегодня начался собственно траверс Озёрная – Химик, 3А к/тр.

Выход в 06:00, долгое лазанье по фирну, часто с перилами. Всё время холодный ветер, от которого на гребне не укрыться. Обещанный начспасом предвершинный взлёт длиной в полторы верёвки обернулся примерно двумястами метрами «вертикальной» рубки. Первым лез Лёша, пробивая ступени в фирновой корке носками ботинок. Мы с Женей, сблокировав два ледоруба, страховали его на крутом взлёте, остальные мёрзли еще на веревку ниже.

Чтобы глаза не захлопывались от недосыпа, солнца, высоты и неподвижности, мы на станции потихоньку переговаривались, наблюдая медленно и ритмично удаляющиеся в направлении неба подошвы ботинок, из-под которых с шорохом сыпалась на нас фирновая крошка. Прошла целая вечность, пока Лёха долез до снежного перегиба и скрылся за ним, пока послышалось: «Перила готовы!». Я стартовала следом, представляя, как засиделся народ внизу, и стараясь идти как можно быстрее, без отдыха.

На скалах за перегибом Лёша ждал меня, потом мы ждали Женьку, потом настало бы вообще сонное царство, если бы наш москвич не придумал кормить всех пришедших и каждого прибывающего перекусом. Рассматривали соседнюю гору, поражаясь, какая она огромная и как до неё ещё далеко!.. Заспорили: туда нам или не туда? До темноты явно не успеть. А с Озёрной на Химик, если верить описанию маршрута, идти всего полчаса. Вдруг я вспомнила прошлогоднюю прогулку на Рыжие скалы, огляделась, «привязалась» к местности и сообразила, что здоровенная гора впереди – это же Адырсу! А Химик ближе и левее.

На вершину Озёрной поднялись почти в 14 часов. По гребню с Озёрной на Химик шли, в основном, с попеременной страховкой из – за снежных карнизов. Долго, холодно. На вершину Химик взошли около 16 часов. Сняли записку с зимнего первопрохода, 5Б. Погода во второй половине дня испортилась, натянуло тучи, ветер усилился ещё больше. Ирина искала «правильный» спусковой кулуар, чтобы куда-нибудь не запороться. Нашла, свалили в него. В середине кулуара от каменного «пера», на котором была сделана промежуточная станция, неожиданно отломился острый осколок, перерубил петлю из репшнура, и мы втроём с Женей и Алёной чуть не «резнулись» вниз по льду. Сцепив друг друга самостраховками, чтоб никого не потерять, и с помощью подъехавшей сверху Ирины экстренно переделали станцию в другом месте.

Сошли на ледник в 20:00. «Обезьянью тропу» по скалам успели пролезть в сумерках, а по «Местийской» шли уже в темноте и тумане. Долго искали с фонарями переправу через речку: в этом году снежного моста нет. Перебрались по камням, продолжили спуск в лагерь. Пограничники увидели наши фонари, догнали, сказали, что ходить надо через них: «А то мы уже собирались по вам стрелять!..»

Дома были в 01:30. Чай. Отбой.

Кажется, за два дня на высоте я продышалась, наконец-то прорезался голос и прекращается кашель.

 

09 июля 2005 г., суббота.

С утра сборы на подход под Лацгу, подготовка продуктов и снаряжения. Маршрутный лист Ирина пишет сама, потому что в учебной части нет нужного описания. Алёна и Женя от восхождения отказываются. На Женьку жутко смотреть: на траверсе пообгорали все, но он, самый блондинистый и светлокожий из нас, просто едва не обуглился! Однако не «страдает» по этому поводу, а лечится мазью из тюбика и всем её рекламирует.

Из-за того, что «тройки» следуют одна за другой без полного дня отдыха, нас снова отправляют осматриваться у «Дока». Он меряет мне пульс и давление, заявляет, что «это уже маленькая победа», и задаёт неожиданный вопрос:

– Вы всем доверяете в своей группе?
– Наверное, да.
– Почему вы говорите «наверное»? Вы в ком – то сомневаетесь?

Любит придираться к словам!.. Чего, казалось бы, стоило мне ради выпуска сказать: «Конечно, ни в ком не сомневаюсь, во всех абсолютно уверена!» – и с честным видом похлопать ресничками... Но уж очень неприятно, что Матвеев пытается подловить на столь дешёвый новичковый «крючок» такую умную старую тётку, как я.

– Просто я считаю, что спортсмен вашей квалификации не должен провоцировать спортсмена моей квалификации на заведомую ложь.
– Так-так, интересноЙ
– Вы гораздо лучше меня знаете, что говорить о полном доверии к партнёру можно, только отходив с ним лет пять, а не две горы. – То есть вы не уверены?..
– Скажем так: я считаю, что нашей группе по силам пройти этот маршрут.
– Ну, это уже кое – что!

И Владимир Иванович снова подписывает разрешение, а я не могу понять, чем же всё-таки его успокоила.

В 16:20 Ира, Миша, Лёша и я вышли на «Чегетские» ночёвки. Жарко, переменная облачность. По пути вдоль Адырсу фотографирую очередные «цветы для Сергейсаныча» – на этот раз какие-то пятилепестковые звёзды ярчайшего синего цвета.

Поднимаемся на ночёвки. Палатка. Ужин. Как обычно, больше всех «пашет» Лёха.

– Миша, ты пассивен на бивуаке! – тонко намекает Ирина, но он не понимает.

Перед нашим уходом Женька, неутомимый на всякие кулинарные фантазии, накормил всех фруктовым салатом с добавлением чего-то «градусного». Спиртом не пахло, но теперь, набрав высоту, мы впадаем в безудержный смех.

Ира скептически оценивает шансы нормально выспаться четверым в моем двухместном «Fox'e». Биография палатки в кратком изложении её не утешает. И действительно, почему-то оказывается тесно, душно, а ночью начинается гроза.

 

10 июля 2005 г., воскресенье.

03 часа. Ещё темно. Звезды. И одна из них – зелёнаяЙ

– Как сигнальная ракета над Джайлыком!..

Не в первый раз ловлю себя на ощущении, что прозвучавшие год назад реплики, увиденные тогда же в разных ситуациях дорогие для меня люди «отпечатались», «сфотографировались» в атмосфере, которая дышит над лагерем «Уллутау» и его окрестностями. Тот же явственный, почти физически ощутимый «эффект присутствия» встречался мне когда-то в «Ала – Арче». Что это: эфир, ноосфера, душа?..

Выходим в 05:20. Связываемся в две «двойки» и лезем на перевал Гарваш. Весь маршрут на Лацгу по южному гребню, 3Б к/тр, лезем в тумане.

Вокруг целый день гремит. Невидимые в тумане, идут лавины с окрестных гор. Получается, мои земляки ничего не потеряли, уехав 01, а не 05 июля: стена Уллутау начала очищаться от снега только сейчас. Лишь бы они благополучно добрались домой. Лишь бы и у меня дома всё было хорошо.

Удивляюсь тому, что до сих пор мы с напарником абсолютно не чувствуем друг друга. Лёшка, чуть что, орёт: «Какого чёрта я пошел в этот альпинизм?!». Впервые он здорово напугал меня этими проклятьями на ВИАтау. Только теперь, пролезая вслед за ним места, на которых мне даже с верхней страховкой приходится попыхтеть, понимаю, что на самом деле лазит он лучше меня, а все его вопли – своеобразная психологическая потребность. Другое дело, что я-то привыкла к молчаливым уральским мужикам, поэтому любой крик в горах автоматически воспринимаю как сигнал бедствия! А это напрягает и дополнительно отнимает силы.

«Ключ» маршрута, на котором первым выпустили Мишу, был сухим и приятным, но зато последняя верёвка и выход на вершину, вновь доставшийся Алексею, – сплошь неверная ледовая корка, сцепившая сыпуху и скалы, прикрытая неглубоким кислым снегом.

С вершины Лацги уходили в облаке, в сплошном «молоке», и потому спуск с вершинного гребня казался вообще обрывом. Со снежного склона слиняли в «двоечный» кулуар, и после двух дюльферов побежали пешком по глубокому снегу, на котором я оступилась и, сразу влетев в жёсткий «бобслейный жёлоб» от сошедших камней, заскользила вниз, успев заорать: «Мишка, рубись!» (к тому моменту мы состегнулись с Парасенко, а Лёха с Ириной, продёрнув последний дюльфер, догоняли нас).

Никогда не думала, что мозги в состоянии полёта способны работать! От клювика ледоруба толку не было, и я со злостью думала, как бы ещё один из «чемоданов», прорывших этот жёлоб, не догнал меня сверху по башке, как бы Мишку, которого я уже обогнала, не сорвать за собой... Удар, рывок, разворот – и, за что-то запнувшись, лечу дальше вниз головой. Успеваю заметить, что кулуар заканчивается безопасным снежным выкатом. Но бороться надо всё равно. Значит, любой ценой перевернуться ногами вниз! Переваливаюсь на спину, кувырком бросаю ноги через голову – есть! Тут же изо всех сил торможу и штыком ледоруба, и ботинками. Скорость снижается, но медленно. Вдруг жёсткий рывок – Миша остановил меня верёвкой. Убираюсь быстрее из своего камнесборника, и далее спускаемся без происшествий.

С «Чегетских» ночёвок уходим под мелким дождём. Хорошая гора Лацга, только ничего с неё не увиделиЙ

В горах началось активное таяние снега.

 

11 июля 2005 г., понедельник.

День отдыха.
Солнечно, тепло. Лёшка морально разлагается на бревне перед корпусом с бутылкой пива.

В лагере чемпионат по волейболу. Собственные команды организованы от Школы инструкторов, пограничников, альпинистов, детей – спортсменов и т.д. Женя зовёт меня играть, но я не люблю этот травмоопасный вид спорта и играть толком не умею, к тому же одна фаланга мизинца на правой руке после вчерашнего «полёта шмеля» у меня выбита, она вся фиолетовая, болит и не сгибается.

В порядке альтернативы предлагаю Женьке поиграть в «пирамидку», а в итоге мы просто по одному подходу подтягиваемся на максимум.