Интервью с Сергеем Егориным во время фестиваля Red Fox Elbrus Race.

Спасатель международного класса, Мастер спорта по альпинизму, инструктор 1 категории

Вы занимаетесь обеспечением безопасности фестиваля. Ваши мысли на этот счет?

Все отлично, все супер, все идет по плану.

Сергей, сейчас существует спорное отношение к установке вешек. С одной стороны они ставятся для участников фестиваля, с другой – потом остаются. Ты считаешь это правильно, что потом остаются вешки и люди по ним ходят, или же, наоборот, это получается не чистый стиль восхождения, потому что человек потом не полагается на себя, а идет по маркированной тропе.

Я считаю, что вешки – это безопасность, потому что за время своей работы в МЧС неоднократно таскал замерзших и с седловины и с вершины Эльбруса. Люди замерзали, оставались на склонах, потому что терялись в тумане и не знали куда идти. Забывали GPS,  или не брали с собой компас. Если бы стояли вешки, то эти люди остались живы. Сейчас мы тут сидим, видимость отличная, но когда туман, идет снег, очень большая вероятность заблудиться. И несколько раз выше скал Пастухова, и даже на уровне скал Пастухова, в трещинах находили замерзших людей, которые могли бы спуститься даже из последних сил опять же если бы были бы вешки. Да, возможно,  это кого-то коробит то, что на горе остается мусор, но главное – это безопасность. Я думаю, что Эльбрус залижет все эти раны, которые мы ему наносим, заметет снегом, но зато все будут живы и здоровы.  Ни одна человеческая жизнь не стоит соринки на склонах Эльбруса.

Но невозможно же промаркировать все альпинистские маршруты. Почему ты считаешь, что на Эльбрусе это необходимо?

Потому что здесь видимая легкодоступность горы приводит  народ в заблуждение.  Людям кажется, что это двоечка. Сойдя с канатки, они видят, что вот он – Эльбрус, вот эти человечки, которые на него карабкаются. И им кажется – все это близко, легкодоступно; особенно, когда они ходят на акклиматизацию в хорошую погоду. И в день восхождения они не берут с собой ни компас ни GPS, ни какие-то другие средства навигации. Но когда садится туман, то и на этих склонах ты потерян, не знаешь куда идти, а здесь, фактически: только одна нитка маршрута, позволяющая пройти между двумя сбросами, чтобы не попасть на сбросы ледника Гарабаши или на сбросы ледника Большой Азау. Поэтому я считаю, что на Эльбрусе это востребовано. Например, в Альпах, можно ориентироваться по крючьями, там маршруты пробиты анкерами. На том же самом Маттерхорне через каждые 40 метров пробиты анкера и можно спускаться по ним, вплоть до того, что на классическом маршруте со стороны Италии можно ориентироваться не по вешкам, а по исцарапанным кошками скалам. При этом они не тревожатся, что это нарушение экологии. Это проникновение человека в горы. Если мы хотим, чтобы люди ходили безопасно, необходимо чем-то жертвовать.

То есть ты считаешь, что маршруты должны быть двух типов – одни чистые, для чистого стиля и для тех, кто серьезно хочет заниматься альпинизмом, а другие –оборудованные вешками, крючьями, еще чем-то, для тех, кто хочет просто, грубо говоря, поиграть в альпинизм.

Да, да! И для массового альпинизма, для того, что мы сейчас делаем на фестивале, мы должны максимально обеспечить безопасность. Здесь должны быть вешки, судьи, поилки с чаем, чуть ли не песни и пляски и оркестр имени Александрова на вершине, даже если я утрирую. А кто хочет заниматься спортивным альпинизмом, пускай идет на тот же Эльбрус с Севера, с Запада, с Юго-Запада, есть шестерочные стены, есть 3Б по северному ребру. Если они хотя быть на горе один на один, то пускай идут от полутора тысяч метров, не поднимаются на канатках, не поднимаются на ратраке на 4500 и идут наедине с природой, один на один с горой и кушают всю эту романтику по полной программе. Но я считаю, это больше для спортивных людей, для спортивного альпинизма. А у нас здесь фестиваль, поэтому надо все сделать максимально безопасно, чтобы не дай Бог никто не заблудился, не дай Бог не было никакой травмы, и чтобы наш фестиваль не был омрачен никаким несчастным случаем.

Получается основная задача судейской бригады заключатся в том, чтобы в фестивале могли безопасно участвовать не только профессиональные альпинисты, но и все желающие – скайрайннеры, легкоатлеты, или просто новички, которые в первый раз приехали в горы им захотели подняться на Эльбрус.

Фактически, да. Помимо того, что мы здесь судьи и нажимаем кнопку на секундомере, отсекаем победителей и сообщаем по рации кто добежал, кто сошел с дистанции, наша вторая функция, а я считаю, что в какой-то момент она является даже основной – это обеспечение безопасности. Не дай Бог, какой-то внештатный случай и мы, судьи, тут же становимся спасателями. Все мы альпинисты, не раз ходили на восхождения, есть так же и штатные спасатели, думаю, в любой момент каждый из нас может помочь спустить человека, если это придется.