– Кто-то слишком много пьет (Пятачек Винни-Пуху)
– Нет, это кто-то проложил вертикальный асфальт (Винни-Пух Пятачку)

***

Ночь. Над Морчекой луна. Сон.
И под щекой тепло тел.
Кто я сегодня и кто он?
Имя во мне, как шелест в ночи,
Тихим дыханьем, запахом роз.
А на стене зачарованный мир. Молчи.



Началось все с того, что я захотела протестировать бивакзаки перед планами на следующее лето, о которых пока писать еще рано.
А может быть началось все еще весной, когда я перед Доломитами отчаянно искала у кого-нибудь гамак на случай, если бы мы с Катюхой вдруг не успели пройти северную стену Лаваредо за день и пришлось бы заночевать на стене. Но все предлагали мне платформу, а гамаков ни у кого не было. Видимо с появлением платформ, гамаки канули в лету.
А может быть началось все еще 1 января.
Кто знает когда и в какой момент запускается очередная цепь событий.

– Симеиз – город греха и разврата, – выдал Никита, когда мы с парнями сидели в августе в мульде под плечом Шогенцукова, и обсуждали море, Крым, скалы, женщин, вино, – в общем, все что обсуждается, сидя в горах на биваке в мужской компании.
И понеслось короче.
– Хочу греха и разврата. Едем осенью в Симеиз, – во мне вдруг загорается знакомый дикий огонь бунтарства и просыпаются бесенята.
В последнее время все это функционерство, тренерство, организаторство, директорство и прочая «ответственная» деятельность начали тяготить своими рамками приличия, порядочности, серьезности, взрослости и прочего скучного официоза. Захотелось оторваться.
Оторваться хотелось еще в Доломитах. Но не было компании для этого. И не было злачных мест, в которых можно отрываться. Одни пиццерии и мороженицы, никаких тебе ночных стрипклубов. Поэтому там все ограничилось скромными танцами на столе в паре с Катюхой после нашего спуска с Комичей.

– Симеиз – город греха и разврата.
Ура! Едем в Симеиз. Воображение уже рисует яркие картинки – скалы, море, вино из горла, сидя у какого-нибудь фонтанчика, как мы пили в Арко, ночные прогулки, как в Арко к крепости или по виа-феррата после двух бутылок вина, танцы на столе в каком-нибудь местном кабачке, купание в море под луной в неглиже.
Романтика, свобода, бунтарство.
И не нужно думать что правильно, а что нет, что прилично, а что нет.

Мы с тобой оба рыжие - ты и я. Фото Никиты Скороходова

Но все оказалось более скучно.
Симеиз – это скорее город сортира и бомжей.
Попытка в первый же вечер спуститься от скалы Кошка к морю сопровождалась стойким запахом дерьма и мочи. Пришлось пойти искупаться на городском пляже. И больше там за все дни желания купаться в сортире не возникало. Тем более при луне в неглиже.
Единственное, что создавало приятный колорит городку и оставило ностальгические нотки – это старый настоящий тир напротив магазина «Кошка», в котором мы сидели по вечерам, и звучащий из этого тира старый французский шансон.
Каждый раз, проходя мимо тира, хотелось хоть малюсенького греха и развратика – пострелять, зная что все равно промажу, а если не промажу, то железные фигурки зайчиков и кроликов прикольно закрутятся. Хотелось окунуться в детство – парки, старые качели и карусели, когда жизнь еще была, как этот кролик, вертящийся в тире, а не как компьютерная программа.
Но на мою первую кроткую попытку завернуть в этот тир мне сказали твердое – нет. А одной грешить и развращаться как-то не интересно.
В общем весь народ скромно и прилично сидел по вечерам в «Кошке», попивая самбуку и ведя неторопливые разговоры о семерках и восьмерках. То самое приличие и скромность от которых хотелось сбежать и оторваться.
Поэтому пришлось уйти в отрыв на Морчеку, и предаться греху и разврату в гамаке.
Смешно. Этой весной я пожаловалась своему близкому другу, на какую-то постоянную экстремальность своей жизни, отношений и пр. На что он мне просто посоветовал смириться.
– Если ты получаешь удовлетворение только в гамаке, то нет смысла бороться, надо просто принять это.
Вот я практически буквально и последовала его совету – получать удовлетворение в гамаке.
И это удовлетворение от ночи на стене компенсировало сполна отсутствие греха и разврата.
Романтика, свобода, ностальжи.
Ночь. Стена.
Полная луна над морем. Рассекающие воздух летучие мыши, пролетающие прямо перед самым носом.
Корабли далеко в море. Казалось, что они висят в небе. Ночью, когда висишь на стене и смотришь на море, то море и небо сливаются и линию горизонта не видно, поэтому казалось, что корабли плавают прямо в небе напротив нас.

Морской мумитрольчик. Фото Никиты Скороходова

Но это было уже в конце. А началось все с того, что Антон Гладышев сказал мне, что Сергей Ковалев, владелец магазина «Кошка», шьет гамаки. Нет, началось все с того, что мы еще перед отъездом в Крым решили сходить с Никитой на Морчеку. Правда мы планировали сходить за день, а потом перебраться под Кушкаю и сходить там самый длинный маршрут в Крыму на Мыс Айя и заночевать на полке, чтобы протестировать те самые бивакзаки.
Но когда узнали про гамак, то решили, что заночевать на стене Морчеки в гамаке круче, чем на полке на Мысе Айя. Правда Мыс Айя над морем, а ночевка над морем более романтична. Но Морчека – это Морчека.
И начали мы вместо греха и разврата усиленно заниматься спортом. Сначала тренировались на схоженность на более простых маршрутах. Потом на слеженность – подвешивали в магазине гамак и пытались найти возможность спать в нем вдвоем.
Наконец решили, что готовы покинуть нашу скромную компанию, пьющую по вечерам самбуку в «Кошке», и отправиться сибаритствовать, то есть пить… компот на Морчеке. Там под ней оказались такие заросли барбариса, кизила, шиповника, что мы не поленились тут же набрать ягод и все дни под стеной и на стене баловали себя свежесваренным кисленьким компотиком.

Фото Никиты Скороходова

Когда я смотрела на фотки Морчеки в интернете, всякие Мачомбы там и проч., о попытках пройти которые тут постоянно пишут, то она меня не впечатляла. Нет, конечно гладенько так, крутенько. Но не цепляло. Она казалась мне холодной и не живой. А я люблю теплый камень и горы, в которых чувствуется пульс. Как Джайлык, как Лаваредо.
Но чтобы почувствовать Морчеку надо оказаться там. Сквозь холодную гладкость ровной, как асфальт, стены она пульсирует так, что кажется твой пульс сейчас забьется в ее ритме. И невероятные тактильные ощущения, когда идешь вдоль нее и проводишь рукой по стене. Думаю, что оказавшись под Морчекой, прикоснувшись к ней руками, можно сойти с ума от этих тактильных ощущений и забыть навсегда всех женщин мира. По крайней мере все мысли о мужчинах и грехах и прочих мирских радостях у меня там вылетели напрочь.
В моих ощущениях была только Морчека. Я чувствовала ее дыхание, ее ритм. Она давала тень и прохладу для отдыха тела. Она давала ягоды для восстановления сил. Она давала тишину и приют для души.
Она как мать. Она как женщина. В ней росток жизни.
Думаю я впервые выбрала гору с женским началом внутри. До этого все горы, которые я выбирала, которые я любила, были с мужским началом – Джайлык, Лаваредо.

Наверно мне просто безумно повезло, что мы оказались с Никитой там вдвоем. Все эти дни там никого кроме нас не было. И никто не мешал моему бессловесному общению с Морчекой.
Никита же оказался таким человеком, которого ощущаешь рядом, но которого воспринимаешь, как себя, незаметно. Вообще я всегда, наверно, выбираю в напарники людей, которые умеют не шуметь ментально и рядом с которыми можно чувствовать себя одиноким. С Никитой, короче, оказалось так же комфортно, как и с Катюхой. Я уже даже начала подумывать снова сменить ориентацию и переключится с женского альпинизма обратно на мужской.

Мужской или женский альпинизм – почувствуйте разницу

Началось все еще на РедФоксе. Маршрут такой есть на Уарч-кае. Когда мы сидели в «Кошке» и выбирали, что сходить для разминки перед Морчекой, то Сергей Ковалев посоветовал несколько маршрутов на Уарч-каю и один из вариантов прозвучал: РедФокс. Я как только услышала название, то сразу сказала Никите:
– Хочу... Хочу РедФокс. Идем.
Он, как настоящий джентльмен, уступил даме. Это я конечно шучу. Потому что на самом деле он парень кремень и если говорит «Нет» это означает «Нет», а не «Я подумаю».
Когда мы подходили под маршрут, то там на стоянках стояли какие-то перцы, крутые видимо перцы. Они так с понтом и знанием дела пообщались с Никитой, спросили куда мы идем, и когда мы уже пошли дальше, то прокомментировали как-то странно между собой, думая, что мы уже не слышим: «На РедФокс с девушкой».
Я правда так до сих пор и не поняла почему нельзя ходить на РедФокс с девушкой. Может кто-то мне популярно объяснит? Почему на Комичи можно с девушкой, а на РедФокс нельзя?
Ладно, хорошо, хоть девушкой обозвали, а не бабушкой. Вот было бы прикольно – на РедФокс с бабушкой.

Оказавшись под маршрутом я взглянула вверх и сказала:
– Фигня какая-то. Все лежит.
Но оказалось не фигня, а РедФокс.

Лежит-то оно лежит… Асфальт он тоже лежит, но наклоните его под 60 градусов, включите солнечное пекло и почувствуйте всю прелесть. Можно, конечно, выпить в Симеизе побольше вина… и никуда не ходить – асфальт сам к вам придет.
Но греха и разврата, как я уже писала, у нас не получилось и вина мы почти совсем не пили. Даже в Доломитах пили гораздо больше, хоть там и были соревнования, а тут вроде бы как отдых. Поэтому не асфальт к нам пришел, а мы пришли к нему. Причем дважды – на РедФоксе и на Морчеке.
Да, чуть не забыла – добавьте к этому асфальту и пеклу еще тяжелый рюкзак.

Фото Никиты Скороходова

Ну тут я сама лоханулась. Перед этим рюкзак был собран на Форосский Кант и я его забыла разобрать и перепаковать. И в нем осталось все железо – фрэнды, закладки и пр. А РедФокс – это мультипитч, на котором кроме оттяжек ничего не надо. Вот и получилось, что у меня в рюкзаке помимо двух пар кроссовок, аптеки, какого-то еще мусора и 2,5 литрового гидратора оказалось еще и все железо. Никита предложил оставить его где-нибудь внизу. Но, зная как в Крыму небезопасно оставлять без присмотра всяческие вещи, как-то стало жалко оставлять новые РокЭмпайровские фрэнды и стопера, которые я взяла как раз перед самой поездкой.
– Ничего. Я потренируюсь перед Морчекой в лазанье с тяжелым рюкзаком, – заверила я Никиту, и мы полезли, предварительно хлебнув чайку из гидратора,
Вот это было самой большой моей глупостью.
Я же никогда на маршруте не пью. И даже в Арко, где была безумная жара, мы с Катюхой вообще воду с собой не брали. А тут целых 2,5 литра в гидраторе с собой. Почему б не попить, тем более пока мы добрались из Симеиза под Уарч-каю, то кажется целая бочка жидкости вышла наружу.
В общем в первые мне так поплохело на маршруте. Потому что после этого первого глотка я начала, как и Никита, на каждой станции присасываться к заветному источнику, а потом когда вся жидкость в гидраторе у нас закончилась, то вот тогда и началась жесть. Асфальт не просто встал перед носом, но еще и превратился в пустыню.
Ну в общем лезть по 60-градусному асфальту с тяжелым рюкзаком, при палящем солнце, развлечение я вам скажу не из серии прогулки с мальчиком. Все мысли о грехе и разврате, за которыми я ехала нынче в Крым, вообще напрочь отшибло. Или выжгло солнцем.

Фото Никиты Скороходова

И где-то вот посередине этого асфальта я вдруг поняла, что дальше он совсем какой-то гладкий. И что лезть куда-то до оттяжки надо вбок, а вбок даже если бы я и могла на трении, но вот рюкзак, собака тяжелый, перевешивает и оттягивает. И до оттяжки не дотянуться.
Начинаю пытаться искать на этом асфальте хоть что-то, за что можно зацепиться. От жары мозги и мысли уже плавятся.
И тут Никита выдает сверху убийственную фразу, которая теперь стала моей любимой:
– Делай же уже какой-нибудь экшен и я тебя выберу.
Расплавленный мозг, не желающий думать, подхлестнутый этой ровной командой, не задумываясь посылает импульс телу, которое так же, послушавшись команды, не задумываясь и не ища больше никаких зацепок, просто делает толчок вверх в никуда. И я вдруг чувствую, что меня, как полиспастом – опс и… можно уже ухватиться за какую-то зацепку. Дальше опс… и следующая зацепка.
Ну круто вообще оказывается как с мужиками-то ходить. А я уже и забыла как это бывает. Главное не тупить, как бревно, а уметь во время сделать какой-нибудь экшен в нужном направлении, а дальше все будет.
И так до вершины и добежали с экшеном. Шучу конечно. Лезть пришлось все же самой, но моя спасительная для таких критичных случаев палочка-выручалочка – жумар, так и остался висеть на поясе.

Фото Никиты Скороходова

Гамак с видом на море

Да, да, наконец мы до нее добрались, в смысле до Морчеки. И до гамака тоже.
Ведь все началось с тестирования гамака. Нет все началось с тестирования бивакзака. Чувствую, что следующим на очереди у меня будет уже платформа. Все по нарастающей – бивакзак, гамак, платформа. По крайней мере уже после моего возращения с Тхача, Макс Нечитайло учил меня ставить платформу прямо посреди разбросанных по комнате детских игрушек, чем вызвал неописуемую радость своих детишек, которым эта платформа очень нравится. Так что скоро будет платформа, а пока только гамак.
В общем-то для восхождения в двойке брать с собой платформу – это как-то нереально круто по весу. Особенно если один из этой двойки – девушка. А если еще и обе девушки, то это вообще какой-то бицепсболл уже, а не бигвол получится.
Даже с гамаком рюкзак у меня на Морчеке был нереально тяжелый. Я уже и забыла что такой тяжелый рюкзак на маршруте бывает. Даже на Комичах у нас с Катюхой был легче, скажем так – существенно легче. Я посчитала потом все что у нас на Морчеке было и прикинула по весу – получилось плюс-минус около 23-24 кг.
Поскольку мы изначально шли с запланированной ночевкой, чтобы отработать ночевку в гамаке, то и понабрали с собой кучу разного барахла. Надо же хоть где-то было поразвращаться, а развращаться надо с комфортом. Нет, вина мы с собой не брали, кальянов тоже. Но зато целый 2,5 литровый гидратор свежесваренного компота и мешок свежесобранного под стеной барбариса для того чтобы сварить еще более свежесваренный компот прямо на стене. Для этой цели была целая 6-литровая баклажка воды. Это мы так с перепугу после РедФокса столько воды набрали. Половину обратно вниз принесли. Потому что в этот раз жарко не было. Скажем вообще очень сильно жарко не было. То есть днем, когда лезли, даже было прохладно, приходилось в курточке. А ночью было просто холодно в гамаке.
Ну и еды пол рюкзака. Прямо как на пикник какой-то пошли. Мужской альпинизм – почувствуйте разницу. Вспоминаю как у нас с Катюхой на Комичах была с собой только одна 100-граммовая упаковка немецких салями, которую мы, кстати, тогда так и не съели, зато съели их сейчас на Морчеке. В этот раз были те самые салями, украинские колбаски, пюре, конфеты, шоколадки и куча еще какого-то мусора. При этом в этот раз всю еду мы съели, я даже докатилась, что растворимое пюре из бомж-пакетов ела. Видимо присутствие рядом мужчины на маршруте вызывает приступы обжорства и аппетита.

В общем, ужин у нас, с видом на море, удался на славу. Еще б бутылочку вина и совсем было бы по европейски – они там любят сидеть вдвоем за бутылочкой вина где-нибудь на терраске. Вот и мы тоже… почти как на терраске сидели. Вдвоем сидеть в гамаке очень удобно и комфортно. Только для приготовления еды однозначно надо брать с собой джетбойл или что-то альтернативное у чего кастрюля соединена с горелкой, чтобы можно было держать в руках или подвешивать пока кипятится вода.
Гамачная жизнь, как оказалось, делится на три части. Вначале вечерняя романтика, сидя с горелочкой и глядя на луну над морем и плывущие в море корабли. Варка компота, поедание сосисок. Ну и прочие плотские радости.

Затем начинается ночная кама-сутра – это попытки уместиться в гамаке вдвоем желательно всем лежа или в положении приближенном к положению лежа или хотя бы к позе эмбриона, и при этом еще умудриться в таком положении поспать.
Скажем, нам это удалось – и то и, главное, другое. И при этом удалось выспаться.